Всем салют! Не так, конечно, знакомство начинают, но мы люди простые
Решила создать тему, где потихоньку буду делиться своим творчеством с вами. Буду рада, если кто найдет мой креатив интересным для себя. В общем, добро пожаловать...мне. ^_^
Алкоголь.
«Восхитительно-прилежный нрав?», -
Ты спросила, изогнувши брови.
Я пытался подыграть: «Неправ,
Это все влиянье алкоголя».
Мы молчали ровно три весны:
Три удачных года без отдачи.
Ты спросила: «Спутник у Луны?»
Я решил: «Напьюсь. И не иначе».
Ветра стон ударил по ушам:
Я зажмурился, ты – улыбнулась лихо:
«Отняла я спутник у Луны».
Я решил: «Напьюсь. И станет тихо».
«Восхитительно-прилежный нрав?», -
Ты спросила, изогнувши брови.
- Кажется, в той жизни был неправ.
- Не люблю влиянье алкоголя.
***
Мятные облака
Ты, знаю, спросишь: «Пахнут облака?»
И я отвечу: «Непременно мятой».
Так нежно ты мурлыкаешь "Беда"...
Как жаль!..что сведены судьбой проклятой.
И веры нет в былые времена,
Когда век рыцарей играл на небосводе.
Я четко знаю, что мне скажут "да",
Когда опять услышу "правду" о погоде.
И чашка кофе, что звенит в тиши,
Расскажет мне про сказочные страны,
Где нет любви, страданий и войны..
Ах, да…там Бог забыл поставить все капканы.
Я робко соберу остаток колыханий дней,
Что рушатся, как образ твой размытый.
И небо нам покажется чуть-чуть светлей,
Когда последний вздох пройдет мечты забытой.
[emotion:roll]
By Me, или приятно познакомиться
Заинтригована... Не только стихами, которые очень понравились, но и датой рождения, указанной в профиле. Получается, что Вы вне времени родились. С таким я еще не сталкивалась.
Стихи хорошие. Свежие, незаезженные образы (например, строчка про "парим, забыв крылья" придает стиху совершенно особенное настроение), характерные композиции - все это впечатляет и нравится. Вместе с тем - кое-где есть ошибки на самые простые правила (например, в уже упоминавшейся строчке: "Над землей, и - забыв одеть крылья..."; в этом случае правильнее употребить слово "надеть"), есть и нарушения ритмичности стихов, которые несколько выбивают из колеи при чтении стихотворения.
Словом, способности и задатки, умение чувствовать слово у Вас несомненно есть, остается трудится и еще раз трудится.- Танайка, благодарю за отзыв, я ценю грамотную критику, очень ценю. Рада замечать, что есть высоты, к которым можно стремиться. А это мы любим ^_^
Выкладываю очередное творение(бойко как-то освоилась ), оно простое, но…
Романы.
Она читала романы
Про яркий свет лимузинов,
Про отблески вин в бокалах,
Про солнце в каждой квартире.
Она зажигала свечи,
Пытаясь согнать пыль, туманы,
Держал ее Ангел за плечи –
Закат за окном багряный.
Она стремилась к свету,
Играла со звуками в прятки,
Держала в руке сигарету,
Пытаясь огонь сделать ярким.
Она дышала свободой -
Из рамок выйти старалась.
Но тигры сидят в клетках –
Сломалась.[emotion:ah]
Confi
P.S. Танайка, у меня большой-большой сдвиг, или в вашей подписи действительно одна орфографическая ошибка? А то это моя роль - совершать ошибки ^_^ Что мне сказать... Я уже обещала, что обклею этими (и не только этими) стихами стенку ^_^ Выделю стенку только...
Интересно читать стихи, что и буду делать регулярно при их наличии.
Может глупо прозвучит, но иначе сказать не могу... "Когда ветер – твой друг, и печаль" - ня! Строчка - сугой. Вот за такие строчки эти стихи и нравятся.- Confi
Последний стих очень понравился. Емкий, краткий, с четкой мыслью. Такие стихи у молодых поэтов встречаются крайне редко, обычно лаконичность приходит с возрастом. Так что Вы молодец.
Над четверостишием:
...Она зажигала свечи,
Пытаясь согнать пыль, туманы,
Держал ее Ангел за плечи –
Закат за окном багряный.
Так вот, с этим четверостишием, мне кажется, стоит еще поработать. На фоне остального стиха эти строчки несколько туманны, в них не хватает ясности. Хотя - это только мое мнение. Я не писатель и не поэт. Могу быть не права.
Пы. Сы. А какая у меня там подпись была? Я уже обновила... Обычно вставляю всякие диалоги, над которыми втихомолку, чтобы окружающие не заметили, смеюсь. И сейчас не помню, что у меня в предыдущей подписи было. И какая ошибка была, тоже не помню. ^__^
А она вполне могла быть - уже почти восемь лет, как школу закончила. Правила не помню, писать пока могу. ^__~[emotion:mello] - Повесть о хрустальном человеке.
- Сотворить этот мир было несложно. Придумать животных – тоже. Но кто просил создавать людей? - сказал кто-то и сделал затяжку, задумчиво посмотрев в небо.
***
Наверху опять проблемы – кто-то делает небо хмурым, а оно изливает свое настроение сюда, к нам.
«Снова на работе бардак, Господи, как это надоело!» - воскликнул человек в черном свитере, торопясь на автобусную остановку.
- Приемная Бога слушает.
- Простите, девушка, я случайно.
- Ничего страшного, изложите вашу проблему.
- Нет, нет, вы не поняли, я случайно упомянул Господа Бога.
- Приемная Бога слушает.
- Боже, да не хотел я к вам, в аппаратную, обращаться!
- Приемная Бога слушает.
- Да отцепитесь вы со своим Богом! Не звонил я вам!
- Вы получаете новое административное предупреждение за мелкое хулиганство. Уважайте чужой труд. Даже 30 лет назад не было такого пранка. Совсем распустились.
- Ничего себе, девушка, какие вы слова знаете. Привет Богу.
- Приемная…
Но к черту все – в наушниках уже играет музыка: “Some say you're trouble, boy, just because you like to destroy…”
Ну скажите мне, ради всех Свят…Ой, нет, просто скажите мне, кто так усиленно молил небеса, чтобы Бо…нет, Всевышн…нет, опять привяжутся…в общем, чтобы ОН решал наши проблемы?
Вы о чем думали?
Доказали его существование.
«Автобиография единственного обладателя правами на сотворение мира»
Добились внимания к себе.
«Новый бестселлер «Как я познакомился с Богом»
Придумали какую-то аппаратную.
«Приемная Бога слушает»
Понаделали рекламных щитов.
«А ты записался на прием к Богу?»
Понаразбрасывали флаеров.
«Пришедшим в костюме Бога и с флаером – 30% скидка»
Понасочиняли песен.
«У тебя проблемы вдруг // Позвони ты Богу, друг»
Понаписали стихов…
Именно так начался день человека в черном свитере, свернувшего в темный переулок улицы Двадцати пяти огней.
На этой по звучанию теплой улице действительно темно - Призма Солнца Первого Разряда (ПС1Р) едва ли может осветить все вокруг: слишком спокойный свет выходит из нее. Призму придумал лет 15 назад то ли Лафеев, то ли Кофеев, решив, что фонари – это уже устаревшая и ненужная никому вариация света. Бож...в общем, что за бестолковый был этот Ла-Кофеев…и почему его не сожгли на костре, как Галилео Галилея? Хотя, эти никчемные профессоришки уже успели выдвинуть гипотезу, что такого человека и вовсе не было, а Солнце – это 3D-логотип компании «Версус». Врут ведь?..
В принципе, на улице Двадцати пяти огней и смотреть особо не на что: вокруг – лишь осиротевшие развалины домов и нахлобучившийся на них снег (это единственный район, где вообще когда-либо можно увидеть снег). Но было всегда в этом переулке что-то более человечное, чем там, где вас с удовольствием выслушает «Приемная Бога». Здесь когда-то была детская игровая площадка…Уж не помню, сколько лет прошло, но до сих пор в этом переулочке находится единственный сохранившийся фонарь, на котором повязан ярко-красный шарф. И только этот хмурый великан хранит в себе историю улицы Двадцати пяти огней.
«Сплошная суета! Ну и что толку, что люди могут позвонить в приемную Бога?» - мирно продолжал свои рассуждения человек в черном свитере, продолжая торопиться на автобусную остановку.
- Приемная Бога слуш…
«Опять влезли. Значит, три минуты уже прошло, раз административное наказание уже не действует», - тихо пробормотал человек в черном свитере.
- Простите, у меня проблема.
- Да, - радостно зашелестел голос, - я вас внимательно слушаю!
- Я пытаюсь провести рассуждения у себя в уме – так называемый, самоанализ…ну или рефлексию – понимайте, как вам удобнее.
- Да-да! Понимаю вас, продолжайте.
- Но есть люди, которые мне не дают покоя: они лезут в мои мысли, роются в них…и, что самое интересное, не дают спокойно рассуждать во имя моего же блага!
- Хам.
- Вот и я о том же! Х-а-м-ы!
- Вам вынесено новое административное нарушение.
- Спасибочки, дальше сам справлюсь.
Вот и чудесно, моя жизнь без «помощи» Бога продлится еще ровно три минуты. Как раз можно успеть добежать до остановки, наслаждаясь собственными рассуждениями.
На пути девушка с печальными и большими, как блюдца, глазами, - то была Нимфа, которых давным-давно по описанию в мифах воссоздали какие-то рабочие из администрации, взяв патент у Бога. У этих особ была простая и гнусная миссия – наблюдать за горожанами и стучать(ся) в аппаратную, сообщая о происшествиях: будь то пробка, автомобильная катастрофа, война или просто личная трагедия.
«Что-то не так в этом мире разбитых надежд, раз Нимфы едва ли не плачут», - подумал человек в черном свитере и побежал дальше…но вскоре замедлил бег, обернулся и тихонько побрел к девушке.
- Скажи, а ты веришь в чудеса? – в воздухе застыл вопрос человека в черном свитере.
- Нет, - твердо ответила Нимфа.
- А как же ваш Бог? Разве он не творит их?
- Да что ты знаешь о Боге? – каким-то отчужденным хрустальным голосом прозвучали ее слова.
- Что я о нем знаю? – задумчиво вторил ей человек в черном свитере и достал из кармана пачку сигарет, зная, что за курение платят приличный штраф стоимостью в 3 дня от оставшейся жизни. – Я расскажу тебе историю, которая случилась с одним человеком.
*** Мы видим отраженье в зеркалах, но не знаем, что видит наше отраженье в нас…да и что по ту сторону зеркала?
***
«Унылые, осиротевшие, серо-черные, как будто в саже, дома стояли так близко друг к другу, словно стараясь найти опору в соседе. В окнах иногда мелькали блеклые лица жильцов…хотя определение жилец слишком живое для этих людей.
Один человек почти всю свою жизнь стоял напротив дряхлого дома, коих было немало, и упорно смотрел на эти мелькающие лица. За многие годы он успел изучить и очертания тех прожигателей жизни, и бессмысленный водоворот событий, в который они попали.
Мимо пробегали с веселым смехом дети; проезжали грязные машины, дымя выхлопами газа; проходили тусклые люди, вечно торопящиеся куда-то…Но были и такие вещи, за которыми любил наблюдать человек, одиноко стоявший напротив дряхлого дома.
Время суток в этом районе города можно было определить лишь по часам, потому что солнце было редким гостем в этих краях, и почти весь год с неба плавно опускались снежинки, которые любил ловить ртом человек, одиноко стоявший посреди улицы.
Ему не составляло особого труда определить, когда наступало утро, ведь каждый день в один и тот же час в окне квартиры номер одиннадцать появлялось лицо мужчины 47 лет, который с мягкой улыбкой добродушно махал рукой человеку, изучившему его жизнь. Человек улыбался в ответ и продолжал наблюдать дальше. Мужчина открывал окно, брал в руки зеркальце и все с той же мягкой улыбкой пытался поймать луч солнца...
Тем временем внизу стояли дети, указывая пальцами туда, наверх, где стоял мужчина, и без стыда смеялись. Человек ничуть не удивлялся - их смех не был необоснованным: в городе без солнца ловить такие лучи просто бесполезно. Лишь становилось жаль этого мужчину, казалось, что у того было какое-то психическое расстройство или просто скучная жизнь.
Человек, одиноко стоявший напротив дряхлого дома, все стоял и ждал, что когда-нибудь мужчина из одиннадцатой квартиры выйдет на улицу, тихо пройдет по снегу, оставив после себя следы, подойдет к нему и скажет: «А вчера закончилась война, и люди стали чуть ярче». Но так прошла вся жизнь в ожидании. И ничего не случилось». – Проговорил человек в черном свитере и сделал глубокую затяжку.
- Глупый ты, - сказала Нимфа с печальными и большими, как блюдца, глазами. - А говоришь о Боге и чудесах.
- И то верно, а ты постучи(сь) в приемную к Богу и скажи, что на улице Двадцати пяти огней стоит нарушитель с сигаретой, - с насмешкой бросил фразу человек в черном свитере и развязно сплюнул на заснеженный асфальт.
– Приемная, тут нарушитель с сигар...
Но к черту все – в наушниках уже звучит: “All the things that bring the idiots joy. Well, what's wrong with a little destruction?”
Наконец-то дойдя до остановки, человек в черном свитере безучастно посмотрел на небо. Да, наверху опять проблемы.
«Боже», - сказал человек в черном свитере.
- Приемная Бога слушает, хотя вам, молодой человек, уже 1499 предупреждений вынесено. Сами знаете, что после 1500 услуга «Обратись к Богу» будет отключена.
- Не волнуйтесь, знаю, что через минуты три, когда одна Нимфа дойдет до приемной и официально напишет на меня докладную, я смогу распоряжаться своей жизнью, из которой вычли примерно 4569 дней за курение, без вашего участия. Но пока что у меня есть возможность воспользоваться услугами Бога.
Передайте Нимфе, что «как-то утром, человек, одиноко стоявший перед дряхлым домом, услышал тихий хруст снега под чьими-то ногами – то был мужчина из одиннадцатой квартиры, державший в руках красный шарф. В холодном воздухе застыли ноты, спросил тот хмурый великан:
- Кто ты?
- Хрустальный человек».
28.02.07
Confi
Никто не комментит. Странно. А мне нравится. Очень. Вот косячная(!), но передающая вроде бы характер иллюстрация. Простите, свитер не черный... не успела.
- Светает где-то…
Сон беспечный уходит,
Ничего не понимая…
Ни он, ни хуй не знает где ты.
Мы все гадаем.
И аромат беспечных роз вдыхаю нежно.
Да, я пуста: меня соткали Боги,
Взяв вместо ниток - зеркала
И эти узкие запястья,
Как тонко-нежные шелка.
Да, я пуста: в меня вложили вечность -
Теперь могу со временем играть:
Оно мне говорит про бесконечность,
А видеть может лишь…пустую неба гладь.
Да, я пуста: вложи слова мне в сердце,
Дай алгоритм, разряд и пульс ночи…
Давай измерим наши чувства в герцах?
Давай измерим частоту…
Молчи.
Не надо больше слов - сбрось маску.
Разбей все зеркала во мне - внутри.
Возьми свою большую кисть и краски -
И жизнь в небесном солнце раствори.
Да, я пуста: мне Боги дали <Душу>,
Сказав, что это – дар, затем – отняв.
И мирный сон твой больше не нарушу:
Мой Бог - твой Дьявол - разобьет наш прочный сплав.
Ангелы не падают. Им не положено.
Работа такая.
Жизнь суматошная сулит лишь беду.
Простая. Несложная.
Решение принято: монета брошена. - Я помню этот грустный взгляд и гордость плеч.
И наш последний разговор от первых встреч
Ничем не отличить.
Ты смотришь вдаль ночных миров, огней.
Слагаешь ты легенды снов и наших дней,
Угасших вновь.
Твой голос вторит ветру и весне, а мне приходится
Шептать лишь песни о луне, которая искрится, -
Небосклон звенит.
Не жизнь. Не свет. Но лист календаря во тьме миров
Летит.
И наш последний разговор от первых встреч,
И этот грустный взгляд, и гордость плеч. И сердце
Вновь стучит.
***
По тихим улицам бродить,
Не находя себя в мерцанье света…
А в церкви молча не просить совета
У Высшего, кто молится о нас,
Но робко ждать, когда пробьет заветный час.
И мы окажемся у алтаря в лучах рассвета
Не зная, где мы…зная, где ты.
Возносишь взгляд ввысь – к стаям птиц,
Мне их так жаль – свобода мнима.
Я слышу лишь напевы жриц -
Их отзвуки играют в пантомиму.
Любви незримый лик покой нашел во тьме.
Ты смотришь на черты героев книги.
Они покажутся свободней мне,
Когда ты превратишься в света блики.
P.S. Концовка последнего - как будто зеркало концовки стихотворения "Мятные облака"
[emotion:ermm]
Confi Есть что-то=) Мне они оба очень нравятся.
- Мне нечего стало читать,
Я смотрю в зеркала со скуки.
Что есть зеркало? Ровная гладь.
Но и в глади есть признак разлуки.
Я смеюсь над своей гримасой:
Она красит небо в малиновый,
Меняя маски, становлюсь радостной –
Мир-театр под стать мне картинный.
А шагаю, взлетая над лужами,
Наблюдаю дома – перевернуты.
Они быстро вальсируют – кружатся:
- Здравствуй, девочка!
- Хао вам, лужицы!
На поверхности джипа бездушные
Отражаются лица – ломаются.
- Здравствуй, девочка! Небо – воздушное.
- Здравствуй, джип. Что мне небо? Кусается.
Не люблю всех пространств воздушных:
В них лишь птицы – неразговорчивы,
Да и к людям они равнодушные:
«Не умеют летать – псы послушные».
И мне нечего стало читать,
Я смотрю в зеркала со скуки.
Что есть зеркало? Ровная гладь.
Лишь полёт – это средство от скуки!..
21.03.2007г.
Confi - Альтернатива – «Жизнь».
Я видела это во сне:
Как цветы умирают в огне
Fleur
***
- Ну как же? Мы даем людям то, чего они искренне заслуживают: сплетни, предательства, катастрофы, смерти тысяч, голод и…свободу, порождающую все беды. А вы что думали? За все надо платить, - звучало из динамиков магнитофона.
- Что же, спасибо, А’дам. С вами была передачи «Бесовы будни» и ваша неподражаемая Эллин Любвинова. Встретимся ровно через неделю!
Зазвучала какая-то нелепейшая музыкальная заставка с исковерканным хором Ангелов.
- Вот тебе и вся свобода, - проговорил тихонько Якимов, всматриваясь сквозь решетку в кусочек звездного неба. – Уж лучше здесь, как собака на привязи.
- Якимов, ты что ли бубнишь? Пасть закрой, завтра опять ни свет ни заря поднимут, а ты тут развел философию,
- И тебе приятных снов, Рубцов, – добродушно прозвучало в ответ.
Утро было грустным. Нет, вы не думайте, что это в силу каких-то погодных условий или мироощущения людей. Нет же…Просто в лагере строгого режима номер восемь не могло быть радушного, светлого и ясного времени суток.
Здесь люди – животные, надзиратели – бывшие Ангелы, их и падшими-то назвать трудно – просто_отобрали_крылья.
Ах, да. Добро пожаловать: наша Земля с недавних пор – Ад, и кроме грешников сюда никто более не допускается. На первый взгляд здесь протекает обычная жизнь: люди просыпаются по утрам, идут на работу, встречаются с друзьями, но главное – это то, что они не замечают серо-черную палитру вокруг.
А ведь страшное зрелище: серые лица, будто выжженные солнцем; блеклый взгляд, как будто вымытый дождями; слабое дыхание, словно украденное обжигающим ветром…И среди всей этой «пустыни» – едва мерцающий оазис – лагерь строгого режима номер восемь с альтернативным названием «Жизнь».
- Не мечтать, - гаркнул змееподобный надзиратель и хлестнул Якимова по спине. – Тоже мне, светлый человечек [с ненавистью]. А ну пошел, с во-о-он той лужайки зеленый цвет забрал.
- Но извольте…
- Закрой рот, животное, – сплюнув, прошипел змееподобный, глядя прямо в глаза заключенному. – Забью, гниду, и даже рая не побоюсь.
Делать было нечего, Якимов, словно сам не свой, тихонько побрел к лужайке.
- Да что за мир такой? – с какой-то болью в груди пробормотал он, проводя рукой над только просочившимися стебельками. – Им только дали краски, а уже…
И вот еще одна частичка серо-черного мира.
- Прости меня, Господи, – украдкой перекрестившись, прошептал Якимов и продолжил работать.
Работа у заключенных была несложной: у каждого из них появилась способность сжигать. А в Аду ой как не любили ярких цветов.
Ближе к ночи становилось прохладно, и заключенные, уже не надеясь ни на какой побег, расходились по камерам, напоминающим клетки, и без сил падали на сыроватую землю.
Из динамиков опять доносился диалог падших – сегодня, кажется, говорили о каком-то сочувствии. Но этой ночью была смена змееподобного, а тот не любил предоставлять заключенным хоть какую-то забаву, будь то даже пропитывающие безысходностью сердца радиопередачи.
- Рубцов… – начал было Якимов.
- Да заткнись ты, сил нет.
- Рубцов, хочешь кусочек сахара?
В темноте послышался какой-то шелест, а затем уже луна осветила измученное лицо [когда-то] человека.
- Шутишь, что ли?
- Да нет, – с каким-то равнодушием в голосе. – Держи.
- Яким, что ты…Да...Спасибо…Я д…даже не знаю...– с тихими всхлипами бормотал Рубцов. – А где ты его достал?
- Есть свои лазейки. – Предотвращая дальнейшие расспросы, железно ответил Якимов.
- Яким…Спасибо. Боже, я вкус сахара уже и не помню. Божечки, Ангелы святые! Как мне тебя отблагодарить?
- Слушай, а как ты сюда попал, помнишь?
- Ну, при жизни я убил одного…
- Нет, как ты оказался в этом лагере?
- Смешно, наверное, прозвучит, но я одну девушку от падшего защитил. Тот на нее собак травил, а я заступился. Потом мне уже сказали, что она родителей своих при жизни в сарае сожгла. – Хмыкнул Рубцов. А наверху безмятежно завис все тот же кусочек звездного неба. – А тебя какими чудесами сюда занесло?
- Что же. У меня был дар исцелять. Уже здесь, в Аду, я шел по выжженной улице и услышал тихие мольбы о помощи. Как сейчас помню: три шага вперед, поворот налево, еще четыре шага – и вот передо мной он, Ангел. Крылья то ли подбиты, то ли что…Трудно уже сказать, – вздохнул. – А я тогда без царя в голове был, еще не понимал, что все так серьезно и что платим мы жизнями, ну я его и подлечил. А эта тварь…
В общем, через несколько минут я уже был здесь. Сам знаешь, тут все быстро узнается. А пару месяцев спустя появился и змееподобный.
- Ба, так вот чего он на тебя так? Ну хорош, хорош. Ты ему жизнь спасал, а он…
- Ладно. Незачем судачить. Завтра опять цвета сжигать.
- Да, ты прав…Ну, прохладной ночи тогда.
- Угу, и тебе не сгореть. – Добродушно пробормотал сосед.
Новое утро ничем не отличалось от предыдущего. Да и все эти когда-то значимые понятия: старый, новый, хороший, плохой – теряли любой смысл. Каждый последующий день повторял предыдущий; каждый поступок, несмотря на свою низкую, подлую природу, уже становился привычным.
Работа была в самом разгаре: несколько заключенных со всех сторон обступили старую школу, оставшуюся еще с тех времен, когда на Земле жили обычные люди. Это ветхое здание являлось, пожалуй, последним пестрым узором во всей округе.
Школа уже почти потеряла свои краски, хотя это давалось заключенным с большим трудом – создавалось ощущение, что кто-то специально использовал радугу для покраски стен и крыши. Но вот осталась лишь работа внутри.
- Ну все, работнички, пшли внутрь, – проголосил змееподобный, размахивая плетью.
Мерцающая толпа [когда-то] людей однородной массой двинулась по направлению к входу здания. Якимов шел первым, желая хоть несколько прожженных мгновений не видеть мерзкого лица надсмотрщика, но у того, казалось, были совсем другие планы:
- Слышь, светлый, задержись-ка на минуту – разговор один есть.
Вздохнув, заключенный развернулся и отошел в сторону, пропуская поток рабочих.
Тянулись минуты, сопровождаемые молчанием. Якимов стоял, запрокинув голову, и смотрел туда, где по определению должно было раскинуть свои лучи солнце. Но наверху лишь кружили какие-то крылатые твари, разгоняющие по сторонам неизвестного происхождения массы, напоминавшие очертаниями пуховые перины.
- Эй, светлый, Якимов.
- Ну.
Взгляд змееподобного был направлен испепеляющим лучом на заключенного:
- А я ведь человеком стать хотел, паскуда, – в глазах надзирателя блеснули слезы.
В тот же миг падший уже шел по направлению к входу здания.
Якимов постоял еще с минуту, понаблюдав за борьбой крылатых тварей с «перинами», сплюнул на мертвую землю и понуро побрел к когда-то яркой школе.
Поначалу ему пришлось зажмуриться: глаза, привыкшие к серо-черной палитре, отказывались что-либо видеть от изобилия красок; но резкий удар плетью по спине оказался сильнее всех этих «мелочей»:
- Welcome! – резонно заметил Якимов.
Стены здания впервые не давили своей замкнутостью, но многие из заключенных этого не замечали, продолжая работать, как запрограммированные.
- Ты, светлый, – указывая на Якимова, проговорил падший.
- А чего вы меня всегда светлым называете?
- А чего это ты сегодня такой разговорчивый?
- Настроение хорошее.
- Вот и у меня…оно всегда хорошее. Хочешь испортить – увидимся в следующей жизни, если снова сюда не попадешь, – хмыкнул падший. – Короче, я смотрю, ты тут самый светолюбивый, вот и иди сжигать цвета в кабинет искусства. Все остальные чтоб закончили до появления ночной росы, поняли?
Якимов двинулся в сторону кабинета, ухмыляясь и рассматривая картинки в коридоре, некогда нарисованные детьми младших классов. На одной было изображено забавное оранжевое солнце с глазами, ртом и носом; на другой – неправдоподобная, но отчего-то живая речка ярко-синего цвета (таких, наверное, не бывает). Переводя взгляд с одного рисунка на другой, заключенный оставлял после себя лишь серо-черную палитру – извечное проклятье. И вот очередная картинка, но Якимов остановился, как вкопанный, жадно прожигая каждую деталь:
- Да это же…
Но резкие удары плетью по спине не заставляют себя ждать; оборачиваясь, Якимов пошел к нужному кабинету, оставляя черные следы на голубом паркете.
Когда на выжженной траве уже появилась ночная роса, работа была завершена.
И снова рабочие без сил падали в своих камерах-клетках на сыроватую землю. И вновь смена змееподобного, и опять из динамиков доносится лишь едва уловимый шелест.
День выдался трудный, но Якимов, как и прежде, всматривался в зависший кусочек звездного неба.
- Якимов, – прозвучало в тишине.
- Чего?
- А за что ты сегодня на работе схлопотал по спине? Что там за рисунок был?
- Да простые детские каракули; просто мне показалось, что их сотворил один очень знакомый мне человек.
- А, ну ты смотри, а то не дело это – за такие причуды плетью получать. Вон какие рубцы остаются. Давай траву приложим, пока сырая? – После угощения сахаром сосед в корне изменился.
- Угу, спасибо. И прости…
- Да ладно, ты мне ничего не сделал, и обиду мне не за что держать.
- Не за это прости, – вздохнул Якимов и неожиданно с размаху ударил кулаком по лицу Рубцова.
Луна слабо освещала заключенных.
- В седьмой камере драка, – прокричал кто-то с живой радостью.
Надзиратель мигом подлетел к месту драки: за этим последовало два сильных удара плетью – и вот [когда-то] люди уже по разным углам камеры.
- Кто зачинщик? – Рявкнул падший.
- Ну хуй – сплюнув кровью на сыроватую землю, прохрипел светлый.
- Пошли со мной, Якимов.
На небе непривычно низко свисал звездный небосклон – быть может, оттого, что заключенный никогда не видел ночь так близко.
Дойдя до какой-то выцветшей каморки, падший распахнул дверь и толкнул Якимов в спину:
- Добро пожаловать, светленький.
Из динамиков снова доносился какой-то разговор:
- Ну как же? Разве люди не стремятся разбогатеть тут, на Земле?
- Да, они жаждут богатства даже в Аду. Но ведь это просто нелепо: на деньги здесь нельзя искупить грехов, нельзя обрести счастья. В общем, у этих нелюдей даже после смерти сохраняются присущие им черты: алчность, разумеется, поиск выгоды для себя в любой ситуации…и, конечно, бездушие.
- Спасибо, Джеймс! С вами была передача «По одну сторону с Дьяволом» и ваша неподражаемая Алиса Хромова. До встречи через неделю!
- Наслушался? Можно отключать? – хмыкнул падший.
- Ага, интересненькая передачка. Сколько ни слушаю, все не могу нарадоваться правильности тех вещей, которые они обсуждают.
- Ладно. Ты мне вот что скажи, зачем соседа бил?
- Поговорить надо было.
На лице змееподобного показалось откровенное недоумение.
- Чего? Да кто ты такой?
- Я тебе жизнь спас.
- Жизнь? – Расхохотался надзиратель. – Ладно, слушай внимательно. Вы все такие правильные, думаете, что там, в Раю, нет ничего приятнее, чем быть Ангелом…Приписали красивые крылья, нимб над головой…Нет же. Нет. Быть Ангелом – это адский труд. Никаких тебе льгот, никаких благодарностей. А что человеку надо больше всего? Чтобы его просто ценили. Работы много, да и работа пыльная. Так что я иногда даже не знаю, кто человечнее – Бог или Дьявол.
В тот день я впервые посмотрел на выжженную Землю и понял, что эта ноша – мне не по плечам. А при заключении контракта с Богом, ты обязуешься нести свой крест оставшуюся вечность. К тому же, из-за постоянной суматохи наверху забываешь, что надо оставаться бдительным здесь. Мне подбили крылья.
Я падал камнем с огромной высоты, молясь, что хотя бы разобьюсь сразу. В случае смерти Ангела, ему дается человеческая жизнь. Но, видно, сам Бог решил понаблюдать, что будет дальше.
А вот что дальше, ты знаешь и без меня, – вздохнув, договорил падший. – Пшел вон, светлый. Старые раны.
Тихонько скрипнула железная дверь.
Якимов лег на прожженную землю и впервые в жизни повернулся на бок, проклиная кусочек зависшего звездного неба.
- Эй, светлый, я ж к тебе обращаюсь, – прозвучало где-то рядом.
Якимов подскочил и стал было оборачиваться по сторонам, но тут же увидел улыбающегося человека в свободной рубашке и брюках.
- Эм, мы знакомы? – С каким-то сомнением произнес заключенный.
- Ну, еще с утра меня называли не иначе, как Люцифером.
Лицо Якимова в корне изменилось, выражая не то страх, не то недоумение.
- Чего так смотришь? Ну, хочешь, могу в дракона превратиться, если тебе так привычнее. Могу демоном рогатым стать. И вообще, ты чай будешь, или я зря чайник кипятил?
- Чай буду. А вопросы тут задавать можно?
- Можно. Тебе два кусочка сахара? Один?
- Я пью без сахара.
- Возьми хотя бы кусочек , – с какой-то настойчивостью протянул сахарницу Дьявол.
Якимов медленно взял два кусочка сахара и положил их в карман.
- Так-то лучше.
- Послушайте, а зачем я здесь?
- Понимаешь, светлый. Сегодня ты проклянул небо. А с толковыми людьми – толковые дела. Я предлагаю тебе за такие чудеса исполнение любого твоего желания! Подсказка: просись в люди, поживешь еще разик. Просто очень уж мне нравится, когда верующие от небес отворачиваются, – проговорил мужичок и отхлебнул немного чая из чашки.
- У меня есть одно желание.
- Агась.
- Есть один у нас надзиратель – змееподобный. Хочу, чтобы ты ему путевку в люди дал.
- Гм. Тебе-то это зачем?
- Потому что до сегодняшнего дня я не знал, что такое ночь.
В тот же миг Якимов проснулся в своей камере-клетке. Огляделся по сторонам: кажется, приснилось. Рубцов сидел неподалеку, отчужденно смотря на соседа:
- Тебе тут передали, – сказал тот и швырнул какой-то смятый листок Якимову.
Светлый поднялся, подобрал лист и развернул его.
На картинке – контуры детской ладошки, разукрашенной всеми цветами радуги. Снизу надпись: «Якимко». У заключенного закружилась голова, он, шатаясь, побрел к своему углу и без сил рухнул на землю.
- Это змееподобный передал?
- Да, – буркнул Рубцов.
- Больше ничего не сказал?
- Сказал: «Спасибо за проклятый кусочек неба».
Светлый понял все; аккуратно свернул листок с рисунком и положил его в карман, затем – проверил другой.
- Рубцов…
- Да пошел ты.
- Рубцов…хочешь…кусочек сахара? - Пришла весна, мама,
Я не стала счастливой.
Отчужденными шагами
Иду
Среди серых жилых массивов.
Сердца стук вновь порожден
Светлыми моментами воспоминаний.
Мама,
А помнишь, как мы называли лучи солнца
Именами?
Люди светятся едва ли в этом городе
Заброшенном.
Но просветы указывают, что души
Не в прошлом.
В этом мире
Must be a hero.
А иначе, зачем хоровод снежинок
Спускается тихо с небес,
Тихо плачет?
Мама,
Да, у каждого в жизни бывает
Разукрашена в черный цвет драма.
И я вовсе не часто плачу,
Просто дождь стал сильнее лить.
Этот мир отвергает
Удачу.
Сигареты – желанье курить.
Продавать за бесценок свободу
Стали?
Нет. Почем?
- Три серебряных нити.
Чей-то голос, спокойный и строгий,
Шепчет мудро: «Обман. Не берите».
И, вздохнув, не услышишь правды.
Покупаешь фальшивые сказки.
Наступив на осколки реальности,
Мама,
Я тогда лишь пойму,
Что у каждого в жизни в черный цвет
Окрашена драма.
Confi - Протоптала тропинку любви.
Подняла глаза в небо –
Выше.
- Что же, Ангел, сидишь на крыше?
- Простудился. Охрип. Не слышишь?
Если честно, то с ним частенько
Назначает встречу
Простуда.
Амплитуда сердец
Не совпала.
И куда ты теперь?
Жить - скудно.
Пробираюсь к тебе, прохлада.
Протоптала тропинку любви.
Посмотрела внимательней –
Выше.
- Что на этот раз, Ангел_на_крыше?
- Наслаждаюсь блюзом. Не слышишь?
Если честно, то с ним частенько
Назначает встречу
Искусство.
Я совру:
«Мне отнюдь не грустно».
Жаль лишь вновь предалась удаче.
Да с отдачей.
Протоптала тропинку любви.
Осветил глубь зеленых дисков.
Нет, уже не молюсь о тебе.
В жизни встретились.
Feelings?
Скисли.
***
Воодушевление – удача –
Отдача. Значение?
Значит,
Принужденье – суждение –
Где-то маячит.
Видно,
Ожидание – здание – стрелки
Часов. Свидания.
Может,
Гложет – знает – страдает –
Гадает. Мечтает.
Всё же,
Встреча – вечер – свечи –
Играет. Блюз.
Кто-то
Ждет – проверяет – скучает –
Молчит. Сам не знает.
Словно,
Собрался – примчался – боялся –
Что потеряет. Но.
Люблю – укрою – спрячу – никому не отдам – пусть судачат.
Confi.
Зарисовки от 11. Май Эххххх... ну, что тут скажешь! Я это вложу вот сюда, прижму сильно-сильно и никому не отдам.
- Confi, за Воодушевление – удача – Отдача огромное спасибо. это шедевр. выделяется даже среди прочих твоих стихов (а они очень хороши). пиши еще... :)
Haybane, большое спасибо за отзыв! Очень-очень приятно!
Аска, мой милый друг, спасибо!
Миниатюрное предисловие миниатюрным шрифтом: читая стихи, мы немало внимания уделяем знакам препинания. Пускай же каждый сам расставит точки [над i], найдет для себя начало и конец каждого предложения.
Люблю тире. Его и оставлю.
километр звенит в тишине –
трубку снял
хрип
в глубине
отголоски судьбы манят –
прочь
не нужна ведь такая гордая
в ночь
со среды на четверг – ты
проклинаю, молюсь и целую
губы чужие твои рассказы –
больше не в рай
к тебе
рвусь
сникли дни
полуночники шепчутся
раз – замри – мы ведь пуль ждем
в стройные спины
гордые плечи
под знаком огня охраняю
встречи
послушай
а что если
нет
всё же
иначе
нам выйдет дороже[emotion:roll][emotion:bigwink]Конфи, читала, затаив дыхание, честно. ИМХО, конец(?) немного смазан. Но мне ооочень понравилось. Я даже придумала, как можно им стенку залепить%)
Спойлер. Нажмите чтобы прочесть. отголоски судьбы манят –
P.S. А можно себе украсть несколько строк в подпись?
прочь
не нужна ведь такая гордая
в ночь
со среды на четверг – ты
проклинаю, молюсь и целуюAsuka Langley Sohryu (официальненько так ) конечно же можно.) Я не против. Насчет [концовки] согласна. Очень долго над ней билась (хотя остальные строки вырисовывались легко), несколько раз меняла уже в диалоговом окне форума. В итоге, убрала задумку с припиской "и Бог к нам строже" и оставила стих в том виде, в котором он сейчас и представлен. [emotion:bleh][emotion:whistling]